"Нет, нет, ну почему он постоянно во что-то ввязывается?" По какой то странной причине в этот момент она могла лишь ругать своих названых братьев за то, что они постоянно ввязываются в драки. Наряду со страхом в груди возрастала ярость, наверное только для того, что бы потушить горькое отчаяние, заливающее сердце. Где то в мыслях крутилась ненормальная идея, что она может никогда их больше не увидеть, и от этого становилось так больно, что слёзы набегали на глаза, которые девушка лишь храбро глотала и неслась вперёд. "Почему..." Крутилось в голове пока она вспоминала их спины, когда они шли тогда... И у Эда плечи казались такими широкими, он тогда так повзрослел. И почему то тогда это так удивляло... "Почему они так похожи на моих уходящих родителей? Они...они ведь тоже обещали вернуться!"

Осторожно, что бы не слишком расталкивать мирных людей, она пробиралась через толпу, пропуская мимо ушей все крики о том, что там опасно, что туда нельзя, и что её там убьют... Сейчас ей было целиком и полностью наплевать на свою жизнь. И внезапно все люди закончились, да и рельеф изменился. Вокруг были лишь следы трансмутации, изуродованные улицы, изменённые алхимией, и бесконечное количество обломков. Потеряв мгновение, что бы обернуться и посмотреть на них, она замедлила бег, и на голубые глаза вновь набежали слёзы, сдерживать которые было всё труднее и труднее... но зато сейчас она слышала громкий, взывающий к чему-то голос Эдварда, и блондинка, с тихим стоном, который не смогла удержать даже сжав зубы, рванулась вперёд. "Боже, боже, спасибо, что я не опоздала! Я не могу опоздать, я не должна! Пожалуйста!" Она уже давно не верила в бога, но тем не менее всё-равно продолжала молиться кому то, а кому же ещё оставалось молиться, если не небесам?

- Ты помнишь... семью аместрийских врачей Рокбелл? - Внезапно сказал юноша, и запыхавшаяся механик остановилась, ловя ртом воздух и хватаясь правой рукой за ближайшее здание. Да, она видела всю картину происходящего, прекрасно могла рассмотреть сильного Ишварита, видела Альфонса и его говорящего брата, а так же членов полиции, но после встречи она уже не так волновалась о них. Они были в порядке6 почти в полносм здравии... Конечно, от счастья желудок будто сделал тройное сальто в животе, но вся концентрация мгновенно перешла именно на слова, сотрясающие сейчас воздух и заставляющие сердце биться ещё быстрее, быстрее чем даже от недавней пробежки. - Во время Гражданской войны они отправились на фронт, чтобы лечить ишваритов и оставались со своими пациентами даже после того, как поступил приказ об уничтожении вашей страны... - Продолжал он, и дыхание серьёзно перехватило, и она уже не знала, хотелось ей это слышать, или нет...

- Подожди, брат! - Вскрикнул Альфонс, ведь только он и видел подошедшую девушку, которая теперь уже не могла удержать слёз. "Эдвард, ты же обещал мне рассказать! Ты обещал всё мне рассказать о моих родителях когда узнаешь! Что в этой истине такого ужасного, что ни ты, ни Ал не могли мне сказать? Я хочу знать, я просто-напросто хочу знать. Я слишком долго ждала в неведении, и потом лишь узнала об их смерти. Боже, десять лет уже прошло, так почему же узнаю я что-то только сейчас, да и то ты не хочешь, что бы я знала!?"
- Так ты помнишь людей, которые спасли тебе жизнь и которых ты, сукин сын, за это убил?!... - И всё-таки, наверное, они правильно делали, когда не хотели ей рассказывать. А вообще правду говорят, что тайное всегда становится явным. Вот и тайна смерти родителей-врачей больше не секрет для их дочери. Которая, если честно, сейчас была в таком трансе, что сама не могла понять, что делает. Словно призрак она сделала пару шагов вперёд и вгляделась в лицо Ишварита, без ненависти, ярости или фрустрации, ей просто хотелось понять...

- Что? - Просто спросила она, смотря в прищуренные красные глаза и на сжатые его скулы. Почему то он не проявлял никаких человеческих чувств, которые хотелось увидеть. - Что ты имеешь ввиду? - Продолжала она дрожащим голосом. - Этот человек... убил... моих родителей? - Почему-то произнести слово "убил" было так тяжело, что произошла даже некоторая пауза. Хотелось бы, что бы всё это не было правдой. В глубине души она ещё желала, что бы Цельтометаллический сейчас засмеялся и сказал, что он пошутил. Она бы поверила, ни одного бы его слова не повергла бы сомнению, ведь люди верят именно в то, во что они хотят верить. - Они были убиты кем-то, кого они спасли? - Эта ирония была горькой, очень горькой. Люди, посвятившие себя спасению жизней, были убиты за свои добрые дела и любовь ко всему человечеству?

- Почему ты не отрицаешь? - Опять задала вопрос Уинри, не переставая верить, что это не правда. Что всё может измениться. А может быть, если немного подождать, хоть сам мужчина сможет доказать свою невиновность? Душой она молила его, внутренне умоляла сказать, что Эд не прав, и именно поэтому она с такой надеждой смотрела на него. Но тот продолжал молчать, как и все вокруг. Он не сказал ни слова, и лишь нахмурился. "Боже мой, это правда!" Не в силах стоять на ногах, она упала на землю, ударившись суставами колен, но даже не замечая этого. - Почему? Что такого сделали мои родители? - "За что, за что же ты их убил! Они были хорошими людьми! Они обещали вернуться! Своими действиями ты разрушил целых три жизни!" - Что они такого сделали, что у тебя не оставалось иного выбора, кроме как убить их? - Она ненавидела неоправданные убийства, и обожала своих родителей, которых у неё отобрали. Она хотела узнать причину их убийства, но он так и не давал ей ответа, вызвав тем самым истерику у блондинки. Ответа он ей не давал, ничего не опровергал. Он же убил невинных людей без причины, и он был виновен, и даже не пытался завоевать доверия сироты.

- ВЕРНИ ИХ! - Казалось бы, что кричала её душа... Сидящая на земле, она не могла, да даже и не пыталась сдержать слёз, что ручьями струились по щекам. - ВЕРНИ МНЕ МАМУ И ПАПУ! - В голове что-то неустанно стучало, давило в висках и затуманивало взор. Она подняла руки к разболевшейся голове и крепко зажмурила глаза, ведь перед глазами проносились картины их, уходящих на войну, её скучающей, как она рыдала, когда узнала об их смерти и человека, принёсшего весть об их смерти. Ей было больно, очень, и, резко опустив руки на холодный пол, она вздёрнула голову, и вновь посмотрела на того, что отнял у неё любовь, и поняла, что она его просто ненавидит, всем сердцем и душой. "Это он должен был умереть вместо них! Почему ты забрал их жизни, когда они тебе её подарили!? Они были хорошими людьми, готовыми были умереть ради твоего народа!" И рука как будто самостоятельно потянулась к пистолету...

Интересно, существует ли на самом деле Бог? Верующие люди говорят, что он есть, но просто не хочет показываться, прячась за совпадениями. Вообще, все ответы на все вопросы человечества лежать исключительно в человеческом мозгу, причём прямо на поверхности - не надо даже никуда особо глубоко за ними лезть. Многие люди в него не верят, во всяком случае ни один из знакомых Уинри - Эд и Ал были алхимиками, военные через слишком многое пережили и уже давно поняли, что никакой Бог им уже не поможет, надо вставать на собственные ноги. А что же она...? А она никогда в него не верила, не было в жизни счастливых совпадений... Если он и существует, то он абсолютно беспомощен - не смог уберечь Тришу, что оставила двух сирот; не спас её родителей, которые в жизни ничего плохого не сделали, кроме, пожалуй, их последней лжи дочери; не смог он вовремя остановить двух братьев и даже не пожалел их; да и отца их не смог вернуть... Так что же это за Бог такой? Настолько беспомощный и совершенно бесполезный?

И теперь он даже не смог спасти одну маленькую, запуганную девочку, которую словно в чёрную дыру засасывало отчаяние. Почему военный потерял сознание именно здесь, на том самом месте, где и была молодая механик? Почему он держал огнестрельное оружие в руке, пальцы которой сейчас были разжаты? И почему даже то самое оружие было заряжено!? Бог сделал всё, что бы она выстрелила, даже поставил потенциальную жертву в центр улицы и никто из троих не мог и шелохнуться что бы помешать. Вначале, начиная орать и глотать слёзы, она хотела найти применений своей ярости, и в бессилии оценивала пригодность камней и обломков. Именно сейчас ей и было наплевать, причём абсолютно во всё. Обломки въедались в нежную кожу ног, сердце отчаянно билось в ушах, голова разламывалась и даже слёзы перестали когда стресс перешёл уже и эту точку. Она медленно, осторожно, не до конца понимая, что делает, потянулась  в ту сторону рукой, не смотря даже в ту сторону...

- Уинри… - Только и произнёс удручённый юноша, из-за которого, по большому счёту, всё и произошло... Что самое интересное его она как раз и не винила. Конечно он обещал ей всё рассказать если что-то разузнает, и всё было бы гораздо лучше, если бы она просто выплакала свою горечь в комнате на диване а не оказалась загнанной в угол тигрицей. Однако он пока не знал, слава Богу он не замечал её намерений. Конечно, мог ли он полагать, что его подруга, обычно такая сильная, лучезарная и оптимистичная, решиться на нечто подобное? – Уинри… - Но на этот раз в его голосе прозвучали другие нотки - странные и вопросительные, конечно, он ведь просто не мог не заметить того, что она сейчас делает. С какой то стороны самой девушке уже было стыдно за то, что она делает, ведь она, получается, подставляет своего друга детства. Удивительно, как она вообще в такой момент могла думать о каких-то странных принципах морали?

- Уинри, нет! - Закричал старший брат, изрядно напрягшись. Он не мог ничего сделать в такой ситуации, ведь Шрам его буквально парализовал. И он мог лишь охрипшим голосом говорить пока всё совершалось. Тонкие пальцы наконец-то коснулись холодного металла, и от удивление она даже на рефлекторном уровне отдёрнула руку, но потом вновь вернула её на холодную рукоять и теперь уже увереннее обхватила её. "Кто дал ему право отнимать жизни людей? Зачем он убил моих родителей, которые спасали его и его народ? Он изводил Эда и Ала, он убил сотни невинных людей, не пожалел даже спасших ему жизнь и ещё и смеет без эмоций смотреть на меня? Если он не достоин смерти, то кто же!? Если никто не в силах его убить, это ещё не значит, что он достоен жить!  Это он сейчас должен лежать в холодной земле!" - Не приближайся к нему, пожалуйста! - А она и не собиралась. Всё так же продолжая сидеть на вскорчёванной алхимией земле, она резким рывком подняла руки с пистолетом в руках, направив ствол прямо на убийцу своих родителей.

На лице Ишварита застыло удивление, и ничего удивительного, но это выводило блондинку из себя ещё больше. Тот, что совершил такой тяжкий грех должен раскаиваться, испытывать боль, отчаяние и жалость. А он лишь удивился её действиям. Саму же её трясло от одной мысли о том, что сейчас находится в её руках и ради чего она собирается его использовать. Девушка буквально горела изнутри, она желала мести и возмездия, и плевать было на всё, что ей сейчас кричали братья, она уже начинала терять себя. "Нет, я не могу воспользоваться оружием. Родители не хотели бы что бы я мстила, я не должна убивать, не должна приносить боль людям! Но, Шрам, если бы ты тогда не прервал их жизни, они могли бы сейчас быть здесь и сказать мне, что я что-то делаю неправильно! Они бы непременно остановили меня, если бы понадобилось!"

- Стало быть, ты дочь тех врачей... - Лицо убийцы уже стало серьёзнее, удивление прошло. Может тогда, когда она навела на него ружьё, он и думал об опасности для жизни, но теперь понял, что Рокбелл скорее всего не сможет решиться на такое. Он видел как сузились её зрачки и распахнулись голубые глаза, не мог не заметить горячего пота, побежавшего по лицу и уже остановившихся слёз. Всё тело трясло словно в конвульсии, однако сама она не могла себе позволить сдастся и опустить ружьё. Её родители были замечательными людьми, и они заслуживают отмщения. - Ты вправе застрелить меня. - Снова совершенно неожиданно сказал он. "Неужели он понимает свою вину? Или же он уже готов к смерти? Почему же он это сказал...? Неужели ты не будешь сопротивляться, бороться за жизнь? Может быть ты действительно понимаешь и принимаешь свою вину...?" - Но стоит тебе спустить курок, и ты станешь для меня врагом. - И на механика посмотрели суженные красные глаза, полные злобы. И несмотря даже на постоянную дрожь, она почувствовала, как дёрнулось её тело в страхе, когда она увидела это выражение. "Интересно, видели ли мои родители то же самое лицо перед смертью...?"